Качка на Каспийском море
          За кормою вода густая —
          солона она, зелена,
          неожиданно вырастая,
          на дыбы поднялась она,
          и, качаясь, идут валы
           от Баку до Махачкалы.

          Мы теперь не поём, не спорим,
          мы водою увлечены —
          ходят волны Каспийским морем
           небывалой величины.

          А потом —
          затихают воды —
          ночь каспийская,
          мёртвая зыбь;
          знаменуя красу природы,
          звёзды высыпали
           как сыпь;
          от Махачкалы
           до Баку
           луны плавают на боку.

          Я стою себе, успокоясь,
          я насмешливо щурю глаз —
          мне Каспийское море по пояс,
          нипочём...
          Уверяю вас.

          Нас не так на земле качало, нас
           мотало кругом во мгле —
          качка в море берёт начало,
          а бесчинствуют на земле.

          Нас качало в казачьих седлах,
          только стыла по жилам кровь,
          мы любили девчонок подлых —
          нас укачивала любовь.

          Водка, что ли, ещё?
          И водка —
          спирт горячий,
          зелёный, злой,—
          нас качало в пирушках вот как —
          с боку на бок
           и с ног долой...

          Только звёзды летят картечью,
          говорят мне:
          “Иди, усни...”
          Дом, качаясь, идет навстречу,
          сам качаешься, чёрт возьми...

          Стынет соль
           девятого пота
           на протравленной коже спины,
          и качает меня работа
           лучше спирта
           и лучше войны.

          Что мне море?
          Какое дело
           мне до этой зелёной беды?
          Соль тяжёлого, сбитого тела
           солонее морской воды.

          Что мне (спрашиваю я), если
           наши зубы,
          как пена, белы —
          и качаются наши песни
           от Баку
           до Махачкалы.


1930


Борис Корнилов (1907 - 1938)

Биография

P.S.
Мне кажется, Корнилов очень хотел быть "своим", но... не получалось, обычная реакция русского поэта - пьянство - не спасла: первого мужа Ольги Бертгольц, обвинённого по
ужасным статьям 58-8 (террористический акт) и 58-11 УК РСФСР (организационная деятельность, направленная к совершению контрреволюционного преступления) встретило прохладой и свинцом утро (а может - ночь) 20 февраля 1938 года...